I can see Martina as a child of three
Я вижу Мартину ребёнком трёх лет
In the sad seclusion of her nursery
В печальным одиночестве её детской.
Go outside, Martina! Go outside and play
Иди на улицу, Мартин! Иди на улицу и играй!
Never speak, Martina. Put your toys away
Ничего не говори, Мартина. Отложи свои игрушки.
So her days were loveless
Её дни были лишены любви,
And her nights the same
И таковы же были её ночи.
When she cried for someone
Когда она плакала по кому-то,
No one ever came...
Никто не приходил...
Is it any wonder that her eyes grew cold?
Удивительно ли, что её глаза охладели?
That she loved nobody and her young heart grew old
Что она никого не любила и её юное сердце состарилось?
All the children crying from the age of three
Все дети плачут, начиная с трёх лет,
Grow to be Martinas and me...
Чтобы вырасти такими, как Мартина и я...
