The wine is white and the lights are dim,
Вино белое, а свет приглушённый,
They warned you: “Don't go home with him
Тебя предупреждали не ходить с ним домой,
‘Cause he have two feet that'll dance again!”
Ведь у него ноги, которые снова пустятся в пляс.
— I know, but will I ever get the chance again?
— Знаю, но будет ли у меня другая возможность?
I've been held in contempt for an incident
Я всегда презирал случайности,
But it takes two to be intimate,
Но для интимной обстановки нужны двое,
So by no means was she innocent.
И она отнюдь не была невинной.
— Well, it wasn't a crime if I didn't witness it.
— Ну, если я не видел, то ничего преступного и не было.
They said that chivalry is dead,
Говорят, что все рыцари вымерли,
Then why is her body in my bed?
Откуда же тогда в моей постели её тело?
At sunrise the morning paper's read
На рассвете в утренних газетах появилось,
They found a body in my bed.
Что в моей постели найдено её тело.
Can nonchalant be obvious? Of course.
Может ли беспечность быть очевидной? Разумеется.
I leaned towards her and whispered: “The choice is yours,
Я наклонился к ней и прошептал: "Выбор за тобой.
Need I remind you that I'll have no remorse?”
Стоит ли напоминать тебе, что во мне ни капли жалости?"
— I understand.
— Понимаю.
Here's a kiss, sweetheart, this won't hurt a bit ,
Вот поцелуй, любимая, ни капельки не больно,
I can kill it with kindness or murder it
Я могу убить её добротой или зверки уничтожить её,
Then I'll face the time a murderer gets.
А потом мне дадут срок, как душегубу.
— Or get away with it.
— Или всё сойдёт с рук.
They said that chivalry is dead,
Говорят, что все рыцари вымерли,
Then why is her body in my bed?
Откуда же тогда в моей постели её тело?
At sunrise the morning paper's read
На рассвете в утренних газетах появилось,
They found a body in my bed.
Что в моей постели найдено её тело.
— It's okay, baby. Let me touch you.
— Всё хорошо, детка, дай мне поласкать тебя.
— You taste so good.
— Ты такая вкусная.
